Крейг Вентер - Расшифрованная жизнь. Мой геном, моя жизнь
33 года назад, будучи молодым человеком, я служил в медицинском корпусе во Вьетнаме. Я не понаслышке узнал, что такое смерть. Этот опыт пробудил во мне интерес к изучению взаимодействия триллионов клеток нашего организма для создания и поддержания человеческой жизни. А увидев своими глазами, как после страшных ранений одни люди выживали, а другие сдавались и погибали от, казалось бы, незначительных ран, я понял, что сила человеческого духа не менее важна, чем физиология. Мы, люди, безусловно, нечто гораздо большее, чем просто сумма генов, точно так же, как общество – гораздо больше, чем совокупность людей. Наша физиология основана на сложных и бесконечных взаимодействиях между генами и окружающей средой, так же, как наша цивилизация основана на взаимодействии между всеми людьми. Одно из самых замечательных открытий, которое я и мои коллеги сделали, расшифровывая ДНК более двух десятков видов живых существ, от вирусов до бактерий, растений и насекомых, а теперь и человека, – это то, что мы все связаны общим эволюционным развитием генетического кода. У человека множество общих генов с каждым из видов на Земле, и мы не так уж сильно отличаемся друг от друга. Возможно, вы удивитесь, узнав, что ваши генетические последовательности больше чем на 90 % совпадают с последовательностями других животных. Я убежден, что знания, которые мы передаем миру, будут иметь колоссальное влияние для понимания природы человека, лечения болезней и определения нашего места на Земле.
Расшифрованная последовательность генома представляет собой новую отправную точку для фундаментальной науки и практической медицины, открывая пути излечения многих болезней. Возьмем для примера онкологические заболевания. Каждый день в Америке от рака умирает около 2 тысяч человек. Исследование генома, результаты которого сегодня утром были представлены доктором Коллинзом и мной, а также вдохновленные ими последующие исследования, позволяют надеяться на появление, по крайней мере, потенциальной возможности снижения количества смертей от рака до нуля еще в течение нашей жизни. Разработка новых методов лечения потребует новых государственных инвестиций в фундаментальную науку и даст возможность биотехнологической и фармацевтической промышленностям использовать эти открытия в современной медицине.
Однако, как и многие из вас, я обеспокоен, что найдутся люди, которые захотят использовать новые знания как основу для дискриминации. В программе CNN-Time сегодня утром сообщалось, что 46 % опрошенных американцев считают, что успешное завершение проекта генома человека отрицательно скажется на жизни общества, вот почему мы должны вместе работать для повышения уровня научных знаний людей и обеспечения разумного использования результатов наших исследований.
Из личного общения с президентом в течение последних нескольких лет и из его сегодняшнего выступления я знаю, что генетическая дискриминация – одно из его главных опасений в связи с геномной революцией. Несмотря на неизбежное поражение сторонников генетического редукционизма, нам необходимы новые законы для защиты от генетической дискриминации.
Некоторые говорят, что расшифровка генома человека приведет к исчезновению таинства возникновения жизни. Поэты утверждают, что секвенирование генома подобно стерилизующему редукционизму, который лишит их вдохновения. Все как раз наоборот! Загадка невероятных хитросплетений и чудесных превращений неодушевленных химических соединений нашего генетического кода, ведущих к непредсказуемости человеческого духа, могут стать источником неисчерпаемого вдохновения для поэтов и философов на тысячелетия вперед.
Президент поблагодарил меня за «это замечательное выступление» и добавил: «Когда все это заработает, и мы будем жить до 150 лет, молодые люди все так же будут влюбляться, старики – спорить о проблемах, казалось бы, решенных 50 лет назад, мы все – делать наши обычные глупости, и тогда мы станем свидетелями необыкновенного благородства, на которое по-прежнему будет способен человек. Сегодня поистине великий день»{198}.
Сразу после выступлений в Восточном зале в пресс-центре Белого дома состоялся брифинг, а затем все перешли в отель «Вашингтон Хилтон», где должна была состояться главная пресс-конференция. За час до этого все участники геномных исследований могли отдохнуть и подготовиться к пресс-конференции в специально отведенных помещениях.
К тому моменту атмосфера стала действительно праздничной, и все сотрудники Celera были на седьмом небе от счастья – то есть, почти все. Хизер отвела меня в сторону и сказала, что Тони Уайт очень недоволен. На самом деле, он был в ярости, чрезвычайно раздражен и разобижен. Его никто не встречал на входе в Белый дом. Его не пригласили выступить перед собравшимися с рассказом о том, как он выписал чек, «запустивший» компанию Celera. Ему даже не дали возможности встретиться с президентом! Я, конечно, мог бы от его имени похлопотать о пропуске, но это было обязанностью его пресс-секретаря. В любом случае, только Белому дому решать, кому дать шанс поговорить с президентом, а то, что Тони не раз обливал Клинтона грязью, было не в его пользу. Позже, когда мы с Коллинзом направились на пресс-конференцию, события продолжали развиваться для Тони далеко не лучшим образом. Мы шли, по дороге отвечая на вопросы одного репортера, а в это время нас снимали операторы телевизионной программы «Шестьдесят минут». Пятясь назад, трое операторов одновременно наткнулись на Тони и сбили его с ног.
Пресс-конференция была не похожа ни на одну из тех, на которой я когда-либо бывал, – ни до, ни после. Она проходила в банкетном зале, в который набилось около 600 человек и вдобавок невероятное количество телеоператоров и фотографов. Наши лица озаряли десятки вспышек. Джин Майерс и Марк Адамс, в немалой степени заслуживавшие внимания, присоединились ко мне на сцене и вместе с финансируемыми правительством учеными отвечали на многочисленные вопросы. К всеобщему удивлению, общий тон оставался положительным, полным единодушия и сердечности. Мы все были одной большой и счастливой «геномной семьей». И, тем не менее, мы ни на минуту не переставали гадать, продлится ли перемирие, когда мы вернемся в свои лаборатории? Сохранится ли этот дух великодушия и сотрудничества и появится ли наша общая статья?
Глава 16
Публикуйте – и убирайтесь к черту[7]
Ученый не должен иметь ни желаний, ни привязанностей, – только сердце из камня.
Чарлз ДарвинПеремирие с нашими конкурентами оказалось недолгим. Мы хотели опубликовать подробности проделанной работы, чтобы продемонстрировать нашим коллегам и критикам расшифрованный геном человека во всей его красе. И самое главное – впервые рассмотрев «руководство по эксплуатации человека», представить миру результат нашего анализа этого «документа». И все это мы планировали сделать в престижном журнале Science.
Но теперь противоречия стали столь глубокими, что об этом можно было только мечтать. Уже через несколько недель после того знаменательного дня в Белом доме, руководство государственной программы начало активную закулисную борьбу против публикации нашей статьи. Появилась серия провокационных писем. Одно из них, направленное в Science, гласило: «Приняв под видом научной статьи оплаченное рекламное объявление, вы понизили уровень знаменитого журнала до уровня воскресного газетного приложения»{199}. В среде исследователей генома циркулировало электронное письмо с призывом бойкотировать Science.
Я был уверен, что все это – месть, направленная против Celera и меня лично за то, что мы похитили приз, на который претендовали другие. Но это давление на мою команду было в действительности довольно мягким, а настоящее зло исходило от наших инвесторов, вложивших миллионы долларов и справедливо рассчитывавших, что использование данных конкурентами Celera не повредит их бизнесу.
С редактором журнала Science Доном Кеннеди и его сотрудниками мы работали над наилучшим вариантом текстов, которые бы позволили ученым получить свободный, открытый и неограниченный доступ к полученным Celera результатам, ограничивая, в то же время, возможность использовать наши данные коммерческими компаниями. Но мои критики стремились вообще блокировать наши публикации. К моему изумлению, они заявляли, что если наши конкуренты не смогут использовать наши результаты, то и научное сообщество тоже не будет иметь такую возможность. Меня позабавило, что эту «вывернутую наизнанку» философию поддержал Фрэнсис Коллинз – тот самый, который придумал трогательную «народную песенку» про то, что геном принадлежит всем на свете.
